Стихи известных и неизвестных авторов

Легкость движения, бег,
Сердце пустилось в пляс.
Будь там хоть дождь, хоть снег -
Не остановят нас.

Мы выбегаем в ночь,
Утром бежим трусцой.
Вместе и сын, и дочь,
а результат - налицо.

Легкий, упругий шаг,
Четкий, упрямый ритм.
Спорт, может быть, и враг -
Но физкультура - гимн!

Ещё один год и ещё минус шанс,
Теряю надежду, лечу, словно в пропасть,
Но знаю, что вера не даст мне упасть
Вот только у дней быстротечная скорость.
Таблетки, уколы, опять новый врач...
Больницы и клиники- всё вперемешку
И так надоело самой себе врать,
Что эта попытка станет успешной.
Но, что это я? Ещё можно успеть!
Хватаюсь последними силами в веру
И пусть постоянно в округе твердят
"Уже не упрямься и делай карьеру"
А я не хочу быть начальницей строгой,
Ругаться, кричать, разгребая "запарку",
Хочу быть я мамой любимой и доброй
Коляску катить по осеннему парку,
Пелёнки стирать - даже если руками
Ночами не спать, погремушки и соски...
Лишь только б услышать заветное "мама"
На тесте увидеть две жирных полоски!
Последние силы собрав и всю волю
Решила ещё раз судьбу испытать,
Быть слабой самОй я себе не позволю!
Я верю и знаю, что МАМОЙ мне стать!!!

Роща шумит и слышу,
Как шелестит листва,
Я отдыхаю лично,
Там, где живет она.

В роще брожу счастливый,
Время терять не жаль,
В плен попаду к природе,
В самую светлую рань.

Будут пророчить птицы,
Петь о своей любви,
Белой березы листья,
Счастье мне принесли.

Так тяжело прощаться,
Скоро еще приду,
Роща меня услышит,
Я ведь ее люблю!

Папригуний стрэказа,
Абальделие глаза.
Цэлий лэта толка пригал
Водка жраль, нагами дригал,
И работат нэ хатель!
Патаму и ни вспатель!
А мураш завскладам биль,
В юрта он в мешках насиль -
Чай, урюк, киш-мищ, хурьма...
Гатавлялься на зима
А Стрекоз над ним смеяль,
Вотка жраль, нагой балталь!
Ти смеёшся пачему?
Гаварит Мураш ему,
Скоро с неб вада летит,
Где патом твая сидит?
Стреказа Ха-Ха запэл,
Вдаль паслал и улетел.
Скоро с нэб вада пашоль
Стреказа к Мураш пришоль
Вах! Салям! Мароз в степе!
Ти пусти мене к себе.
А пака на двор хана
Буду я тибе жина.
А Мураш анашкой пых,
-Твоя думаль я - кутых?
За лепешка спат с табой?
Думаишь такой тупой??!
Целий лето толко пригаль,
Жраль арак, нагами дригаль,
Не здаровался са мной,
Кель атсюда! Пестни пой!
В этай басен правда есть,
Если хочиш фкусно есть
Лэтам нада рабатАть,
А ЗИМОЙ НАГА БАЛТАТЬ

Если вам предлагают солгать
И друзей своих опорочить,
То придется в душе выбирать
И страдать: тайно память ворочать.

Как тут быть, когда хочется денег,
И товарищем нужно остаться?
Как измученный неврастеник,
Начинаешь в квартире метаться.

Вспоминаешь друзей, улетаешь
На просторы чудесного детства:
Вот в футбол ты с друзьями играешь,
А вот лепишь свистульки из теста.

Вот украдкой, достав литр пива,
Став уже практически взрослым,
Угощаешь друзей боязливо,
И считаешь себя звездоносным.

Вот сидишь ты с друзьями на даче,
Обсуждая дела универа.
Ты свободен, всё как-то иначе,
И всё крепче становится вера.

Вера в то, что дружить вам столетье.
Что отныне всегда вы, как братья.
Ваша дружба – единонаследье.
И крепки ваши рукопожатья.

Если вам предлагают солгать
И друзей своих опорочить,
То придется в душе выбирать:
Предавать или горы ворочать.

Лично я выбираю второе,
Лучше буду скромней и бедней,
Но изменою или хулою
Не предам своих верных друзей!

ДЕСАНТНАЯ ПЕСНЯ
Слова Константина ВАНШЕНКИНА
Мы надели свои парашюты
И в огромном летим корабле.
Не забудутся эти минуты,
Хоть сто лет проживи на земле.
Бесконечного небе глубины.
Кровь отчаянно в сердце стучит.
И уже из пилотской кабины
Приглушённо сирена звучит.
И по правилам нашей науки
Над мозаикой пашен и сёл
Открываются медленно люки,
Раздаётся команда: "Пошёл!"
Начинается наша работа,
Начинается наша пора,
И в распахнутый люк самолёта
Мы кидаемся с криком: "Ура!"
Мы кидаемся в эту пучину,
Нас жестокие ветры секут,
Но, как надо, нашу машину
Покидаем за тридцать секунд.
Мы не верим, и в том наша сила,
Что откажет нам вдруг парашют,
И потом нас дорогой унылой
Боевые друзья понесут.
Дорогая, мы заняты делом.
Только жаль, что не видела ты,
Как спокойно под куполом белым
Опускаемся мы с высоты.
И опять, уложив парашюты,
Мы в огромном летим корабле.
Не забудутся эти минуты,
Хоть сто лет проживи на земле.

Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных, —
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвеннный,
Как пережил он век отцов.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю:
Мне время тлеть, тебе цвести.
День каждый, каждую годину
Привык я думой провожать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать.
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствии, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
1829
Пушкин

Ты вежлив и нетороплив,
Ты знаешь – некуда бежать.
Спокоен ты и не криклив
И знаешь, что и как сказать.
Не суетишься, не ворчишь,
Не циклишься на пустяках,
Не обижаешь, не хандришь,
Не забываешь о цветах...
Ты понимаешь меня так,
Как не сумел понять никто!
Не напрягаешь за бардак
И подаешь всегда пальто.
Кидаться словно бультерьер
Не станешь, даже если вдруг
Обед не сварен (например)...
Ты помнишь: я – твой лучший друг!
Ты – идеал! Одна лишь грусть:
Особо тут не забалУешь...
Ты, сон, что помню наизусть,
В реальности – НЕ СУЩЕСТВУЕШЬ!

Песнь о Вещем Олеге
Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хозарам:
Их села и нивы за буйный набег
Обрек он мечам и пожарам;
С дружиной своей, в цареградской броне,
Князь по полю едет на верном коне.
Из темного леса навстречу ему
Идет вдохновенный кудесник,
Покорный Перуну старик одному,
Заветов грядущего вестник,
В мольбах и гаданьях проведший весь век.
И к мудрому старцу подъехал Олег.
«Скажи мне, кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною?
И скоро ль, на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?
Открой мне всю правду, не бойся меня:
В награду любого возьмешь ты коня».
«Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен;
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Грядущие годы таятся во мгле;
Но вижу твой жребий на светлом челе.
Запомни же ныне ты слово мое:
Воителю слава — отрада;
Победой прославлено имя твое:
Твой щит на вратах Цареграда:
И волны и суша покорны тебе;
Завидует недруг столь дивной судьбе.
И синего моря обманчивый вал
В часы роковой непогоды,
И пращ, и стрела, и лукавый кинжал
Щадят победителя годы...
Под грозной броней ты не ведаешь ран;
Незримый хранитель могущему дан.
Твой конь не боится опасных трудов;
Он, чуя господскую волю,
То смирный стоит под стрелами врагов,
То мчится по бранному полю,
И холод и сеча ему ничего.
Но примешь ты смерть от коня своего».
Олег усмехнулся — однако чело
И взор омрачилися думой.
В молчанье, рукой опершись на седло,
С коня он слезает угрюмый;
И верного друга прощальной рукой
И гладит и треплет по шее крутой.
«Прощай, мой товарищ, мой верный слуга,
Расстаться настало нам время:
Теперь отдыхай! уж не ступит нога
В твое позлащенное стремя.
Прощай, утешайся — да помни меня.
Вы, отроки-други, возьмите коня!
Покройте попоной, мохнатым ковром;
В мой луг под уздцы отведите;
Купайте, кормите отборным зерном;
Водой ключевою поите».
И отроки тотчас с конем отошли,
А князю другого коня подвели.
Пирует с дружиною вещий Олег
При звоне веселом стакана.
И кудри их белы, как утренний снег
Над славной главою кургана...
Они поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они...
«А где мой товарищ?— промолвил Олег,—
Скажите, где конь мой ретивый?
Здоров ли? всё так же ль лего?к его бег?
Всё тот же ль он бурный, игривый?»
И внемлет ответу: на холме крутом
Давно уж почил непробудным он сном.
Могучий Олег головою поник
И думает: «Что же гаданье?
Кудесник, ты лживый, безумный старик!
Презреть бы твое предсказанье!
Мой конь и доныне носил бы меня».
И хочет увидеть он кости коня.
Вот едет могучий Олег со двора,
С ним Игорь и старые гости,
И видят: на холме, у брега Днепра,
Лежат благородные кости;
Их моют дожди, засыпает их пыль,
И ветер волнует над ними ковыль.
Князь тихо на череп коня наступил
И молвил: «Спи, друг одинокий!
Твой старый хозяин тебя пережил:
На тризне, уже недалекой,
Не ты под секирой ковыль обагришь
И жаркою кровью мой прах напоишь!
Так вот где таилась погибель моя!
Мне смертию кость угрожала!»
Из мертвой главы гробовая змия
Шипя между тем выползала;
Как черная лента, вкруг ног обвилась:
И вскрикнул внезапно ужаленный князь.
Ковши круговые, запенясь, шипят
На тризне плачевной Олега:
Князь Игорь и Ольга на холме сидят;
Дружина пирует у брега;
Бойцы поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они.
1822
Пушкин

Вот зима пришла
серебристая,
Белым снегом замела
поле чистое.
Днем с детьми на коньках
все катается,
Ночью в снежных огоньках
рассыпается…
В окнах пишет узор
льдом-иголочкой
И стучится к нам во двор
со свежей елочкой.

Снеговик.
Уолтер Де Ла Мэр(пер. В. Лунин).
Чтоб увидать морковку-нос,
Над ним луна взошла.
На голове его — ведро,
В руке его — метла.
Звонят негромко в дверь мою,
А он стоит, не дышит.
Не дрогнут пуговки-глаза…
Неужто он не слышит?
Но в полночь петушиный крик
До самых звезд дорос,
И в тот же миг мой снеговик
Потер ладонью нос.
Взмахнул метлой, ступил на лед
И вот уж пляшет и поет,
А по пятам за ним идет
Веселый Дед Мороз.

Чтоб о сексе ваши грезы,
Не доставили вам слезы,
Разберите ваши позы
И создайте каталог.
Раз -для секса при камине
Два - кабинка в магазине,
Как устроиться в машине,
И не поцарапать ног.
Так - для спорта и для тела.
По другому - ради дела.
Эдак - вовсе очень смело.
Может даже травма быть.
Дама снизу - романтично,
Даму сзади - прагматично,
С другом вместе - неприлично,
Ни к чему любовь делить.
6 на 9 - тоже диво,
И по своему красиво,
Да к тому же молчаливо.
Все при деле, все сопят.
Можно в латекс обернуться
Можно цепью пристегнуться
Или с плеткой оттянуться,
И на видео заснять,
Можно в море при луне,
Можно в поле на коне,
Под столом, в шкафу и в ванной,
И с вареньем на спине.
С незна -комцем или -комкой,
И в деревне под соломкой,
Под зеркальным потолком,
Глядя глаза уголком.
Из окна маша прохожим,
(Но прошу вас - осторожней)
Чтоб наружу ваш экстаз,
Вдруг не опрокинул вас.